Дизайнер с холоднокровием врача: 25 лет Алены Ахмадуллиной в моде
27 ноября в Историческом музее открывается выставка «Сны Алены», посвященная 25-летию деятельности Алены Ахмадулиной. Рассказ будет о том, как складывался путь, который дизайнер прокладывала в российской моде одной из первых.
Лондон, обычный день в переполненном кафе, время ланча. Кто-то делает заказ, кто-то смотрит по сторонам, кто-то мечтает о йоркширском пудле и чашке «Эрл Грей». Увы, начинается потоп, и каждые четыре часа вода поднимается на 70 см. Такая ситуация хорошо знакома большинству студентов Центрального колледжа искусства и дизайна им. Святого Мартина: периодически их просят зарисовать эту мизансцену, уделив внимание внешнему виду каждого гостя, меняющемуся по ходу действия пьесы, которую разыгрывает стихия. «Обожаю это упражнение. Такие задания позволяют повернуть мозг дизайнеров в правильную сторону, потому что для начала им нужно все это представить и нарисовать в голове», — замечает, улыбаясь, Алена Ахмадулина, хотя сама изучала профессию в Санкт-Петербургском университете промышленной технологии и дизайна.
Уже в студенческие годы, в конце 90-х, Алена была звездой и одной из главных фэшн-надежд страны — не в последнюю очередь благодаря множественным конкурсам молодых дизайнеров, от «Адмиралтейской иглы» до «Русского силуэта», в которых она всегда побеждала. Спустя многие годы ее победы, ее рациональная тяга к успеху, ее поразительная способность не сдавать позиций остается с ней. Возможно, именно поэтому Alena Akhmadullina — один из немногих брендов, основанных в начале 2000-х, что сумели выжить — в той или иной степени. «Действительно, немногие российские марки, запущенные в нулевых, пережили турбулентность рынка», — говорит Ахмадуллина. «Сама я в то время больше ориентировалась на Мартина Марджелу, Рей Кавакубо, Джунью Ватанабэ и Дрису Ван Нотену, концептуальных первопроходцев, которые предлагали по-настоящему новые идеи».
Алена вспоминает, как 20 лет назад после показа к ней с поздравлениями подошла Светлана Бондарчук, которая между прочим заметила, что сама вряд ли осмелилась бы надеть такие вещи. «Только спустя какое-то время я поняла, что Света имела в виду. Мы хотели надеть на женщин комбинезоны, больше похожие на шкафы, а они хотели носить романтичные платья», — объясняет дизайнер.
Мировые финансовые кризисы, банкротства коллег и даже пандемия коронавируса с карантином на всей планете, логистический коллапс и повсеместное закрытие модных бутиков — за последние 25 лет случилось достаточно, чтобы растерять остатки любого энтузиазма. Более того, размеренное спокойствие, позволяющее хоть что-то планировать вдолгую, в ближайшем будущем нам по-прежнему не прогнозируется.
Все эти годы Алена Ахмадулина придерживается простой стратегии «делай что должен, и будь что будет». Но повторять за ней даже не пытайтесь. «Так вышло, что дело моей жизни является продолжением моей личности, я не могу мыслить себя отдельно от него. Оно — такая же часть моей жизни, как семья, без которой я тоже не в состоянии себя представить», — рассуждает Алена. «Можешь не делать? Тогда не делай. А я не могу не делать. Я от хотываю в движении при смене деятельности».
Переезд бизнеса в Москву, выход на международный рынок, смена бизнес-партнеров, отказ от чужих инвестиций, масштабный запуск второй линии модного дома, Dreams by Alena Akhmadullina, — лишь некая часть профессиональных испытаний, которые дизайнер с холоднокровием врача проходила одно за другим. Ахмадулина смеется: «Я сама иногда думаю, что могла бы быть прекрасным доктором. Во всяком случае, когда мне нужно переключиться, включаю медицинские сериалы, и каждый раз одна и та же мысль: «Это абсолютно моя профессия». Не в последнюю очередь воспитываю железной волей Алены способность справляться со сложным сочетанием разного рода задач, с решением междисциплинарных проблем и создания пересечений с проектами, одним из которых является выставка «Сны Алены», которая 27 ноября открывается в Историческом музее и будет посвящена 25-летию дома Alena Akhmadullina.
Строго говоря, первые обсуждения этого проекта начались два года назад. «Но все самое интересное все равно происходит последние шесть месяцев», — смеется дизайнер. — В общем, идея принадлежит Историческому музею. Признаюсь, сначала мы задумались, а потом поняли, что в этом музее концентрируются все близкие нам смыслы. Оставалось решить, как можно посмотреть на них с позиции сегодняшнего дня». Для начала вместе с командой кураторов предстояло обострить идею выставки и предложить свое видение ее реализации.
Чтобы расшифровать «Сны Алены», перебрали все главные темы, которые в Alena Akhmadullina развивались на протяжении 25 лет, и выбрали самые знаковые: вязанные крючком элементы, уложенные в масштабные орнаменты между слоями шелка; вырубленные из кожи объекты, нашитые как гигантские пайетки (отсылка к коллекции с темами татаро-монгольского ига); вещи, созданные из настроенных полосок денима, родом из коллекции «Садко», — планировалось, что до 2022 года их будет экспонировать Музей изящных искусств Бостона.
Артизальянное мастерство, работа с цветом и формами, сказочные аналогии — экспозиция наглядно продемонстрирует образный мир Алены Ахмадулиной как художника, а не только как дизайнера одежды. Отдельный зал посвятят царевнам, где покажут исторические кокошники, вышитые росыпями жемчуга, максимально полно раскроют тему первых, не забывая о мифических зооморфных женщинах. Предметы моды поместятся в сказочный контекст специально созданной сценографии. «Я сразу отказалась показывать старые вещи: это фэшн-индустрия, поэтому какие-то предметы, на мой взгляд, выглядели уже дико неактуально. Все объекты для выставки мы воспроизвели заново», — объясняет Алена. — В гипертрофированной атмосфере музейных залов — через призму сказки, русского кода, мифологии, исторического наследия — все эти вещи превращаются в музейные экспонаты. Хотя на самом деле это современные платья, в которых можно выйти на красную дорожку». Впрочем, исключения имеются. Например, одно платье для выставки прибудет из фонда Эрмитажа. А другое — уже принято в собрание Отдела тканей и костюма Исторического музея.
Чтобы создать сценографическую среду для главных экспонатов, всемирно обсуждалось приглашение художников модерв-арта, но со временем у этой идеи возникло такое количество непремиримых «за», что от нее решили отказаться. «Мы уже весь осуждали, как будем сами сваривать металлические деревья для птиц, когда меня вдруг осенило: нам нужно делать то, что мы умеем, то есть работать с тканью», — делится подробностями дизайнер. «Так мы решили, что сошьем все объекты, включая медведя, на котором едет Царевна, и многочисленные кочаны капусты, которые мастерицы по всей стране вязали для нас. Недавно сотрудники сказали мне, что под капусту пора арендовать отдельный склад: в наших мастерских она больше не помещается».
Алена уверена, что в ближайшем будущем частью обязанностей дизайнерам придется делегировать искусственному интеллекту. Кто не успеет или отнесется к этой мысли чересчур высокомерно, со временем гарантированно проиграет. Она говорит об этом без малейшего сожаления, страха или ностальгии — ей просто очень интересно. «Иногда я думаю, что, если меня нынешней вернуть в самое начало, я бы весь свой профессиональный путь прошла максимум за два года. И превратила бы наш бренд в то, чем он является на рынке сейчас. До такой степени для меня на сегодняшний день все понятно и прозрачно. Другое дело — то, что нас ждет впереди, с этим всегда много сложностей. Но как православный человек я всегда принимаю с благодарностью», — заключает Алена. — Человек ощущает себя молодым, пока чувствует, что впереди у него еще много-много лет жизни. Я старею именно с этой мыслью. К счастью, мне все время кажется, что я только в начале пути и что-то важное ждет меня где-то там, в будущем».
