«Мы потеряли всю историю пары из России, уехавшей в Британию и ставшей оранжерейными цветоводами»
Екатерина и Патрик часто шутят, что в какой-то момент бросят корпоративную работу, уедут в деревню и начнут выращивать цветы. Год назад их шутки стали реальностью — супруги купили ферму. Теперь их главные проблемы — не длинный рабочий день и шум города, а голодные олени и постоянные дожди. В интервью «Ленте.ру» Патрик и Екатерина рассказали, как они оказались в Британии, почему решили открыть там совместный бизнес и как начали заниматься именно органическим цветоводством.
Екатерина: Я родилась и выросла в России, но с детства родители говорили мне, что я уеду жить за границу. Когда мне было 13-14 лет, мама сказала, что теперь я буду учиться в английской школе-пансионе. Переезд был молниеносным: в мае мне сообщили о новой школе, а в июле я уже была в Великобритании. Выбора мне никто не давал.
Патрик: Мои родители русские, но я немец по паспорту, поэтому имя такое смешное. До поступления в университет я жил в России. После выпуска из немецкой школы я подавал заявки на различные англоязычные факультеты, в первую очередь из-за языка. Пытался поступить и в Америку, но там учиться было гораздо дороже, к тому же дальше от семьи. В итоге выиграла Англия, и я поступил в Имперский колледж Лондона.
Екатерина: Там мы познакомились восемь лет назад. Я училась на курс старше, и встретиться нам помогло русское сообщество. В нашем университете было много различных ассоциаций, и только в русскоязычной президент не выбирался демократически — этот пост просто передавался. Я пришла в сообщество, потому что хотела организовывать там различные мероприятия, а Патрик тогда был президентом. Спустя месяц, как я обычно шучу, я стала первой леди русскоязычной ассоциации.
Особенности общения с британцами
Патрик: На самом деле я не планировал оставаться в Великобритании, но Кате нужно было прожить здесь еще пару лет ради второго паспорта. Когда она получила вид на жительство, мы уже осели в Англии — уезжать смысла не было.
Екатерина: Я считаю Великобританию своей второй родиной. Однако я не любила эту страну, она все еще вызывает у меня культурный шок. Британцы очень дружелюбные и приветливые. Все тебе улыбаются, как бы с тобой дружат, но все-таки не пускают внутрь, не открывают самое сокровенное.
В России все наоборот. Мы ходим с каменными лицами, кажемся недружелюбными, но оказываемся настоящими друзьями.
Патрик: Британцы очень легко воспринимают любые шутки, даже жесткие: у них просто нет внутренних комплексов. Если посмотреть на их общение со стороны, можно подумать, что они очень агрессивны, но это не так.
Екатерина: Британский юмор именно черный. Он всегда работает за счет другого человека. В подростковые годы я думала, что британцы надо мной издеваются, но это оказалось такой культурой общения. Чтобы не потерять уважение, нужно ощущать себя на все эти гадости. Я все еще не могу к этому привыкнуть.
Сложности жизни в Великобритании
Патрик: Думаю, никого не удивит, что Великобритания — очень консервативная страна. Люди здесь привыкли все делать по-старому, но не из практических расчетов, а потому что «так положено». Традиции распространяются даже на то, что семьи едят на ужин и как люди собираются в пабах. У нас чиновники до сих пор по сути сидят в парламенте в париках, как в Хогвартсе. Все это не менялось столетиями и, скорее всего, еще долго не будет меняться.
Екатерина: Сложно здесь и с медициной. Это палка о двух концах.
Нет никакой нормальной диагностики. Чтобы записаться к специализированному врачу, нужно подождать две недели, причем принимет у тебя терапевт и получив от него направление. Только терапевт может попасться нехороший: будет болеть живот, а он отправит к психологу. Придется проходить все это заново.
Мы спустя столько лет уже нашли лазейки. Обращаемся в частные клиники, уезжаем лечиться в Германию, Россию. Но это роскошь, обычный британец не может позволить себе такого, поэтому мучается.
Сейчас в Британии сложная экономическая ситуация: мало что работает, зато страна очень красивая, богатая природой. Здесь развито фермерство, поэтому на качество продуктов можно не жаловаться.
Начало пути цветоводов
Екатерина: У меня очень странный карьерный путь. С образованием физика-химика я попала в инвестиционный фонд. Платили хорошо, но работать нужно было много, и это не приносило никакого удовлетворения. В моей работе не было смысла, я не производила ничего, чем можно было гордиться. Знала: если уйду, меня быстро заменят.
Последние годы мы читали с Патриком новости и шутили, что мир сошел с ума и нам пора уехать в лес — забыть обо всем и жить только для себя. В целом мы постепенно стали ближе к природе. Сначала жили в центре Лондона, а потом сняли квартиру на окраине с выходом к большому саду.
В апреле прошлого года мы поженились, провели «медовые четыре дня» и прозрели. За два месяца мы купили дом на юго-западе Великобритании и, собрав вещи, переехали и стали заниматься цветами.
Патрик: Цветоводство выбрали из-за Кати. Она всегда любила цветы, выращивала их на балконе. Я тоже люблю их, но как среднестатистический человек.
Екатерина: Моя любовь пошла от бабушки. Она была ландшафтным дизайнером, и я много времени проводила на ее даче — полола сорняки, копала грядки.
Патрик: Катя увольнялась из инвестиционного фонда, и теперь занимается только фермой, а я продолжаю работать. Если коротко, разрабатываю зарядные устройства для электробилей в крупной компании. Конечно, я помогаю Кате с фермой, но периодически езжу в Лондон. Дорога занимает полтора часа на электричке.
Я до сих пор не ответила себе, почему меня потянуло на природу. Я всегда был комнатным ребенком, хоть и любил растения и животных. Мне кажется, сейчас я открыл для себя окружающий мир заново.
Первые трудности в выращивании цветов
Екатерина: За год до нашего переезда Патрик подарил мне обучающий курс по цветочному фермерству. Там были лишь азы этого дела, поэтому я еще пообщалась с опытными британскими фермерами, прошла несколько дополнительных курсов. Только на теоретических знаниях, конечно, ферму не построишь. Тот год был для нас первым, в нем мы прошли креще́ние огнём.
Наша ферма, конечно, не имеет ничего общего с каким-либо куском земли за лесом под Лондоном. Наша территория находится на холме, обдувается мощнейшими ветрами со всех сторон, и к тому же почаще глинистая. Методы ведения хозяйства очень зависят от этих условий, поэтому всему можно научиться лишь на практике.
Патрик: В целом наша глинистая почва хороша тем, что в ней много полезных для цветов микроэлементов, но в дождливом климате она ужасна. Вода в глине застаивается, образовывается болото. Зимой на поле каша, а летом все высыхает, трескается и превращается в бетон.
Работать с глиной физически трудно: её тяжело копать. Мы просто не ожидаем такого. К тому же в том году у нас была адская зима. Дожди шли каждый день на протяжении шести месяцев, безумно штормило.
Хроника борьбы с вредителями
Екатерина: Кроме того, нашу ферму настиг бесконечный мир фауны, которая все время пытается съесть то, что ты растишь.
Патрик: В Англии не очень с хищниками, поэтому всякие белочки, зайчики, мышки обитают здесь в огромных количествах. В России мы привыкли, что все животные с пушистым хвостом милые. По британским законам они считаются вредителями: их можно безнаказанно отстреливать.
Екатерина: Первые вредителями, с которыми мы столкнулись, были олени. Они приходят на поле и могут съесть почти всё, что видят перед собой. Я выступаю за гуманные методы борьбы с живыми существами, поэтому мы просто поставили вокруг поля забор — достаточно высокий, чтобы олени не могли перепрыгнуть его.
Следующими пришли зайцы. Они тоже опасные, но за ночь всю ферму не съедят. Чтобы они не пробирались на поле, мы оцепили забор дополнительно сеткой.
Третий наш враг — полевки. На самом деле сначала их не было, мы случайно создали идеальные условия для их появления. Чтобы не было сорняков, мы накрываем землю специальным агрономическим пластиком, проделываем в нем дырочки и просовываем туда цветы.
Так что наш следующий квест — избавиться от полевок и проблем с сорняками. В идеале на нашей ферме должен соблюдаться баланс, когда ты против одних животных используешь других. Например, на мешках, которые сосут сок из цветов, можно напускать Божьих коровок. Если можно было бы завести хищника, чтобы тот контролировал популяцию оленей и зайчиков, я бы так и сделала. Надо купить волка.
Патрик: И рушью.
Тяжести работы на ферме
Екатерина: Мой распорядок дня зависит от сезона. Летом я встаю очень рано и ложусь достаточно поздно, при этом особенно не работаю днем из-за жары. Цветы нужно срезать утром с 5 до 10 часов и вечером с 18 до 22 часов, чтобы они не завяли.
Патрик: У нас четкое разделение обязанностей. Все, что касается непосредственно цветов, делает Катя, а я занимаюсь физическим трудом — что-то строю, копаю, расчищаю грядки. Для этого я специально просыпаюсь задолго до моего рабочего дня, а также помогаю на ферме после работы.
Кроме того, я сворую, если скажу, что нам есть чем заняться. Ночная жизнь в нашем районе не кипит. Нам просто некуда идти вечером, поэтому мы работаем в поле.
Патрик: Я не думаю, что наши романтические отношения как-то мешают хозяйству. Мы часто ссоримся, но буквали на 5 минут. Понимаем, что работа простая, и миримся.
Екатерина: Самое тяжелое в ведении хозяйства — то, что ты не зависишь от самого себя. Я могу проспать в один день с твердым намерением идти работать, а на улице шторм, который не позволит мне ничего делать. Ты зависишь от природы, потому что должен быть готов постоянно менять свою траекторию. Еще ни разу не было такого, чтобы я построила план на день и он полностью реализовался. Мне тяжело это осознавать.
Патрик: А я, наоборот, люблю эту непредсказуемость. Это добавляет в жизнь какой-то элемент безумия. К тому же, как мне кажется, природа учит нас работать по естественным циклам. Зимой нужно больше отдыхать и спать, летом — больше пахать.
Екатерина: Это прикольно в теории, но вести бизнес в таких условиях невероятно сложно. Уровень стресса зашкаливает. В прошлом году я очень много страдала, жалела о принятом решении. Дожди не прекращались, мы ничего не успевали, растения гнили, животные их ели. Мне казалось, что мы потеряли все. Но наступил июль, и все поле было в цветах.
Екатерина: Еще меня очень поддержали слова одного знакового фермера. «Мы можем ожидать от себя только одного — что в следующем году ферма будет лучше, чем в этом», — сказал он. Я знаю, что сегодняшнее положение дел и прошлогоднее — небо и земля. В этом сезоне я еще ни разу не нервничала, не было ни одной бессонной ночи.
С самого начала мы работали на ферме вдвоем. Но недавно мы завели козу, и она оказалась беременной, у нас также есть курицы и собака. Я наняла девушку, чтобы она приходила к нам раз в неделю. К середине сезона хочу найти еще одного работника.
Органическое цветоводство
Екатерина: Великобритания — исторически страна садов. Они у нас роскошные. Но правда в том, что 90% цветов, которые используются в британской флористике, импортные. Их привозят из Голландии, стран Южной Америки и Африки. Там цветы выращиваются круглый год в индустриальных масштабах. Это вредит планете.
Выращивать цветы органическим способом на микрофермах стали в Америке около 15-20 лет назад. Основательницей этого подхода считается Эрин Бензакен. Она выращивает местные цветы на полях и оформляет их в букеты. Ее компания называется «Флорет». Идеи Бензакен распространились, и индустрия стала двигаться в сторону чего-то более естественного. Случился бум микроферм.
В России цветы — важная часть культуры, в Британии это не так. Здесь почти никто не дарит друг другу букеты, это считается большой роскошью. Цветы здесь чаще используются для мероприятий: свадьбы, похороны. Мы ориентируемся именно на это.
Если ты покупаешь букет в обычном цветочном магазине, ты ожидаешь, что он простоит хотя бы неделю в воде. Наши цветы должны быть свежими только один день — на время мероприятия. Это значительно расширяет каталог сортов. Многие даже не слышали о тех цветах, что мы выращиваем, потому что ассорти цветочных, по сравнению с нами, очень ограничены.
Мы выращиваем и базовые сорта, например тюльпаны, нарциссы, розы, гортензии, но они не имеют ничего общего с импортными. Красные розы без запаха на гигантских стеблях — это не про нас. Наши сорта британские садовые розы. Они прекрасно пахнут, у них огромные бутоны, но они не прослужат в вазе и трех дней.
При этом дома у нас цветов особо нет, не люблю комнатные растения.
Патрик: Только фикус Бенджамини, который уже с меня рос.
Екатерина: Он отказывается умирать, но я явно умираю. За ним никто не смотрит.
Продажи цветов
Екатерина: В первый год мы не ограничивали себя в плане поиска клиентов. Сразу решили, что будем работать по системе B2B. Сначала я изучила все сайты местных флористов, отбирала тех, кто оформляет свадьбы и другие мероприятия, и просто писала им на почту. После купила несколкьо реклам в социальных сетях. Затем нас стали рекомендовать довольные флористы, и мы обрели какую-то клиентскую базу.
В первый год мы также продавали цветы оптовому поставщику и доставляли букеты в фермерские магазины. Цветы для оформления обычно покупают с четверга по субботу, чтобы подготовить все к выходным мероприятиям, а в другие дни можно зарабатывать на букетах.
В нашем регионе не сильные морозы, поэтому мы можем выращивать цветы с марта по ноябрь. Однако зимой интерес к флористике никуда не уходит. В это время года многие фермеры занимаются различной зеленью, которую можно оформлять, например, рождественскими венками.
Кто-то продает сухие цветы, кто-то зарабатывает на цветущих зимних деревьях. Я надеюсь, что лет через пять мы тоже сможем работать в течение 12 месяцев.
Патрик: А я, наоборот, люблю эту непредсказуемость. Это добавляет в жизнь какой-то элемент безумия. К тому же, как мне кажется, природа учит нас работать по естественным циклам. Зимой нужно больше отдыхать и спать, летом — больше пахать.
Екатерина: Это прикольно в теории, но вести бизнес в таких условиях невероятно сложно. Уровень стресса зашкаливает. В прошлом году я очень много страдала, жалела о принятом решении. Дожди не прекращались, мы ничего не успевали, растения гнили, животные их ели. Мне казалось, что мы потеряли все. Но наступил июль, и все поле было в цветах.
