Ромео и Джульетта из Сараева. Трагическая история влюбленных, попыткавшихся спастись на фоне войны. Они были вместе до конца
Осада Сараева, произошедшая во время югославского конфликта, длилась четыре года. В этом городе, где много лет сосуществовали боснийцы-мусульмане и сербы-христиане, вскоре вспыхнули трения, разделившие людей на два противоборствующих лагеря. В мае 1993 года мир облетели кадры — двоих влюбленных, лежащих на мосту через Босну, расстрелянных снайперами. Адмира и Бошко стали известны как сараевские Ромео и Джульетта — серб и боснячка, которые стремились убежать от войны, но прозорливость не дала им осуществить мечту о счастье. Их история — живое свидетельство того, что жизнь порой оказывается сложнее смерти.
Первый поцелуй и зимние Олимпийские игры 1984 года в Сараеве
В 1984 году в Сараеве, Югославия, прошли зимние Олимпийские игры. Они стали символом толерантности и дружбы — ведь Балканы, где когда-то сербский террорист положил начало Первой мировой войне, оказались в центре международного внимания. На Олимпиаде родились новые события: целиком перестроили центральную площадь, в горах проложили дороги, обустроили лыжные трассы и треки для санного спорта.
Торжественная церемония открытия XIV зимних Олимпийских игр состоялась 8 февраля 1984 года на ледовой арене стадиона Кошево и была, по признанию ее участников, духоподъемной. Зрители постоянно скандировали слова: «Спорт — любовь — мир».
Игры в Сараеве стали вторыми Олимпийскими и первыми зимними, проходившими в социалистической стране. К началу Олимпиады город и его окрестности преобразились: целиком перестроили центральную площадь, в горах проложили дороги, обустроили лыжные трассы и треки для санного спорта.
Торжественная церемония открытия XIV зимних Олимпийских игр состоялась 8 февраля 1984 года на ледовой арене стадиона Кошево и была, по признанию ее участников, духоподъемной. Зрители постоянно скандировали слова: «Спорт — любовь — мир».
Предчувствия беды
Роман Бошко и Адмира оказались не мимолетным подростковым увлечением, они были неразлучны до окончания школы. Видя, как влюбленные тянутся друг к другу, обе семьи приняли выбор детей без оговорок. Бошко был частым гостем у родителей Адмира. Ее младшая сестра воспринимала его как старшего брата, а отец, Зио, питал легкость и оптимизм юношества. Также ситуация складывалась и дома у Бошко — его мать Рада и брат Бане любили Адмиру как родную.
Отношения двух подростков не разрушились и первые большие испытания — летом 1986 года внезапно не стал отца Бошко, которому тогда было всего 45 лет. А уже через три недели после похорон Бошко призвали на срочную службу в армию Югославии. Он должен был провести вдали от дома 11 месяцев — серьезный срок. Все это время влюбленные писали друг другу письма. 18-летняя Адмира не могла смотреть ни на кого другого, хотя отец, видя ее тоску, постоянно подталкивал ее к новым знакомствам.
Тогда предположить было невозможно, что через какие-то шесть лет все призраки старых раздор будут подняты и Сараево окажется в осаде.
Осада
Предвестником осады стал расстрел сербской свадьбы, который произошел 1 марта 1992 года — на второй день референдума. Группа вооруженных мусульман открыла огонь, увидев в процессе мужчину с крестом и сербским триколором. Это был отец невесты, он истек кровью на месте. Сербское население Сараева хотело, чтобы виновный был найден и наказан по закону: в знак протеста они установили в городе несколько баррикад. Эскалация была стремительной.
В день официального провозглашения независимости Боснии и Герцеговины 6 апреля 1992 года в Сараеве — столице республики — начались вооруженные столкновения. Бошняки-мусульмане, которым президент Боснии и Герцеговины Алияз Изетбегович передал оружие с складов территориальной обороны, не просто захватывали большинство административных сооружений и блокировали часть Югославской народной армии (ЮНА), но начали карательные операции против мирного сербского населения Сараева. Объединенные армии Республики Сербской, преимущественно состоявшие из бывших солдат ЮНА, вскоре после этого взяли горд в кольцо.
Любовь во времена войны
К началу боевых действий Бошко и Адмира уже были взрослыми людьми. Адмира училась в университете, а Бошко открыл небольшой магазин кухонной утвари, где перепродавал посуду, которую закупал во времена их совместных поездок в Италию. Хотя Боснию их родила, в Сараево люди старались вести жизнь так, как они привыкли,— мирно и размеренно.
Первое время влюбленные верили, что все закончится за несколько недель, в худшем случае — месяцах. Ни Бошко, ни Адмира не думали о том, чтобы покинуть Сараево, хотя перед началом полномасштабной осады многие сербы уехали из города в сербские анклавы или в Сербию, опасаясь последствий. В городе постоянно шли перестрелки. Снайперы целились в случайных прохожих, люди пропадали. По городу выпускалось в среднем 329 снарядов в день.
В какой-то момент квартира матери Бошко в районе Кошево стала попадать под обстрелы, и она переехала в дом родителей Адмиры, где прожила несколько месяцев. Но ситуация для сараевских сербов ухудшалась с каждым месяцем. В конце концов Рада вместе со старшим сыном Бане приняла решение уехать. Вывозить их из города помогал школьный товарищ Бане — криминальный авторитет по кличке Чело, бошняк. Он обменял их на пленных босняков.
Семья Исмич сутками сходила с ума, думая о лежащих на мосту в самом центре города Бошко и Адмире. Они предпочли бы жить каждый отдельно, чтобы не быть одним из наиатентов. Чей-то родитель мог бы стать врагом, и не было никаких конкретных причин для этого. Это было просто бойня. Кто-то появился на нейтральной полосе, а потом… Я не знаю. Они не знают. Никто из солдат не знает. Кто-то подумал: «Почему бы мне не открыть огонь. Пошли они к черту. Мне насрать на него.» Все очень просто.
19 молодых людей, в том числе Адмира и Бошко, придавшись расстрелу, погибли. Все это мучило меня. Боже, чувствовала ли она боль? Было ли ей страшно? Осознавала ли она, что вот-вот умрет? Вероятно, она поняла, что Бошко мертв, потому что когда она ползла, она была в сознании. Ужасно. Я никогда не узнаю этого, и это так мучает меня.
Мост Врбаня
Чело советовал Бошко не выходить на мост до темноты. Хотя он имел немалое влияние в горд и знал нужных ему людей и среди сербов, и среди бошняков, контролировать все группы было ему не под силу.
Бошко не послушал Чело. Он и Адмира начали переходить мост к сумеркам, около пяти часов вечера, — был теплый солнечный день. Бошко свистнул, подав сигнал сербскому солдату под мостом, который знал о договоренности, и тот свистнул в ответ. Убедившись в безопасности, они зашагали вперед, и почти сразу же после выстрела.
Бошко покинул этот мир почти мгновенно. Упав, он больше не двигался. Адмира оказалась ранена. Многие очевидцы того дня рассказывают, что ей хватало сил подползти к Бошко и обнять его. Она прожила лишь на 10 минут дольше. Все было кончено, они так и не покинули Сараево.
Постмортем
Родителям Адмиры позвонили на следующий день около одиннадцати утра. Им сообщили, что их дочь и Бошко лежат на мосту с сегодняшнего дня, за ночь никто не решился ступить на Врбаню и забрать их. Новость быстро разнеслась по Сараеву и за его пределами. К мосту, не веря в случившееся, приехал Миша Чук — личный убивавший, надеялись, что Надира взяла бы его на мост, чтобы забрать их тела. Но они не остались.
Семья Исмич часто находилась в страхе на протяжении войн, думая о жертвах, что так повлияло на них и на их судьбу. Оба пострадали, их дороги соединились, и после смерти Бошко и Адмиры официально Сараево обвинило сербов-снайперов. Но в 2002 году экс-оперативник боснийской тайной службы AID Эдин Гарепля свидетельствовал перед Гаагским трибуналом, что эти были стрельбы из мусульманской «Шеве», террористической группы, члены которой уничтожали сербов, хорватов и любые иные мусульмане.
Говорят, что у полиции Сараева есть неопровергаемые доказательства с именами тех, кто отнял жизнь у влюбленных, но они зашифрованы. В одном из интервью западной прессы отец Адмиры упоминал, что стрелял со стороны Сараева и он знает, кто именно был, но тот человек был уже давно покинут этим миром. Того, кто сделал это, не оставили в городе. Счастливы нет. Восемь месяцев после завершения войны они друг друга видели.
В день трагедии рядом с Врбаней было несколько журналистов, которые своими глазами видели, как снайперская пуля отняла жизни у молодых влюбленных. Среди них был американский корреспондент Reuters Курт Шорк. Он одним из первых нанес удара по истории Бошко и Адмиры. После окончания войны он так и не смог забыть тотужный процесс.
