«Я живу чужой жизнью» Миллионы людей следят за своими близкими. Почему они это делают и как забота превращается в манию?
Обсуждение британского певца следить за каждым вздохом, шагом и за каждой ошибкой избранницы, которое прозвучало в песне Every Breath You Take, 40 лет назад слушателям казалось романтичным. Однако вскоре сам Стинг объяснил, что вдохновлялся совсем не романтикой, а страхом, вызванным идеей «Большого Брата» и тотальной слежки в отношениях. Сегодня многое из того, что в начале 80-х пугало певца, стало вполне реальным: теперь с помощью современных технологий действительно можно отследить каждый шаг человека. Когда забота превращается в тотальный контроль и что делать с желанием следить за партнером, «Лента.ру» узнала у специалистов.
Родом из детства
Проведенное недавно австралийской Комиссией по электронной безопасности показало: почти каждый пятый молодой человек считает, что отслеживание местоположения партнера — это ожидаемое явление в отношениях.
Результаты аналогичного исследования, опубликованного Университетом Гриффита в 2025 году, прояснили одну важную деталь: уже несколько лет многие люди считают нормальным следить за своими детьми с помощью приложений для обмена геоданными. Причем нередко создатели этих приложений позиционируют их как программы для защиты семьи.
Аспирантка Университета Гриффита Мария Атьенсара Прието, изучая восприятие цифрового принудительного контроля, опросила более тысячи молодых людей и обнаружила, что нормализация такого контроля начинается дома — с родительских приложений. Прието считает, что эта технология стала идеальным инструментом для людей, совершающих домашнее насилие.
Прието отметила, что родителям, которые используют такие приложения, необходимо объяснять детям: отслеживание местоположения нужно для безопасности только внутри семьи. Если же за геолокацией ребенка начал следить не член семьи, это сопряжено с множеством рисков.
Психология навязчивого контроля
Согласно данным, полученным в ходе (CSEW), каждая 5-я женщина и примерно каждый 11-й мужчина старше 16 лет стали жертвами преследования.
В сети можно встретить множество жалоб на слежку со стороны бывших и настоящих партнеров. Чаще пишут женщины, которые устали от постоянных претензий ревнивых мужчин и бойфрендов.
Как уточнила гештальт-терапевт и создательница платформы психологической помощи Dzeny Валентина Липская, вряд ли в этом случае наносится вред самим технологиям. Смарт-часы, включенная геолокация и видеонаблюдение дома могут быть даже полезны при определенных условиях.
Однако когда один из партнеров просит делиться геолокацией круглосуточно, тайно устанавливает отслеживающее устройство в машине или камеру в квартире своего партнера — это говорит о навязчивом контроле.
Как отметила Липская, потребность постоянно знать, где и с кем находится партнер, имеет несколько причин.
Как быть, если партнер предлагает включать геолокацию?
В случае, если партнер потребовал включить геолокацию, Липская посоветовала задать ему несколько вопросов: «Зачем тебе это? Что ты будешь чувствовать, если не получишь мой маршрут?» По ее словам, ответ может прояснить много в отношениях.
Если же слежка уже была установлена, психолог посоветовала ни в коем случае не игнорировать случившееся. «Это не норма и не «переживания от любви»», — заверила Липская. Она посоветовала зафиксировать факт слежки и обратиться за юридической консультацией, а также поговорить с психологом.
Специалистка напомнила: любовь — это не наблюдение, а уважение к пространству другого. Проверки, жучки, камеры — проявления не заботы, а страха, недоверия и часто — насилия.
«Если вы чувствуете, что находитесь в поле тотального контроля — это тревожный звонок. Именно поэтому важно говорить об этом открыто, обращаться за психологической поддержкой и помнить: в близких отношениях контроль не укрепляет связь, он ее разрушает», — предупредила психолог.
Криминалист Кэтрин Брукфилд отметила, что приложения для отслеживания местоположения могут использоваться для домашнего насилия, потому что они дают склонным к агрессии партнерам возможность контролировать каждый шаг человека. Чтобы обезопасить себя, Брукфилд посоветовала в первые месяцы отношений не давать партнеру доступ к своей геолокации.
Какая ответственность грозит за слежку?
В российском законодательстве слежка как термин отсутствует, рассказала юрист, управляющий партнер юридической компании «Интеллектуальная защита» Юрий Митин. Однако ответственность за действия, связанные с контролем, преследованием, постоянным наблюдением и сбором информации о частной жизни все-таки предусмотрена.
Она может возникнуть в случае, когда из-за слежки было нарушено право на неприкосновенность частной жизни, возникает нарушение тайны переписки или разговоров по телефону, а также тогда, когда человек незаконно собрал или распространял сведения о частной жизни человека без его согласия.
Юрист добавил, что обычный интерес к жизни другого человека и просмотр его соцсетей преследованием не считается. Говорить о нарушении закона можно в случае, если преследователь систематически и без согласия своей жертвы вмешивается в ее личную жизнь и вызывает у нее страх, тревогу и дискомфорт.
«Правящий интерес человека, который интересуется другими, например, просматривает соцсети, спрашивает у знакомых, не нарушает тайны, не вторгается в личное пространство, не собирает персональные данные незаконно», — пояснил Митин.
Однако не все воспринимают слежку как нарушение личных границ — для многих это предмет договора и залог спокойствия. В некоторых парах она устраивает обоих партнеров. В таких случаях партнеры могут договориться о взаимном наблюдении и заключить договор — он подойдет, если в дальнейшем возникнут конфликты.
«Устное согласие на слежку может быть оспорено. Например, одна из сторон заявит, что согласие было формальным, вынужденным. По закону, составлять специальный договор не требуется. Но в случае спора отсутствуют письменные доказательства согласия, могут повлечь проблемы. Если одна сторона обвинит другую в слежке, доказать добровольность будет сложно», — объяснил Митин.
По этой причине юрист рекомендовал парам, которые решили на добровольную слежку, фиксировать соглашение письменно: через сообщение в мессенджере, электронную почту или бумажный документ с подписями. В тексте должно быть указано, какая именно информация может использоваться, срок. Важно также прописать, в каком случае согласие может быть отозвано.
Однако, несмотря на отсутствие понятий слежки в законодательстве, проблема с преследованием уже давно носит системный характер не только в России, но и в мире. «Каждый год к нам поступают обращения от женщин и девушек, которые столкнулись со сталкингом. Как правило, это преследования не от незнакомых людей, а от хорошо знакомых, чаще всего либо от бывших мужей, либо от интимных партнеров», — адекват Миры Давтян.
По ее словам, сейчас в России проблема заключается еще и в том, что в полиции часто не воспринимают всерьез угрозы, на которые жалуются пострадавшие. «Эта безнаказанность еще больше воодушевляет сталкеров повысить градус преследования», — добавила она.
