«Земля станет похожа на Венеру» Ученые предупреждают, что нашу планету ждут климатические катастрофы. Почему им не верят?
Несмотря на общий тренд борьбы с глобальным изменением климата, ее эффективность вызывает все больше вопросов, а интерес к теме падает. На двухдневную ООН СО29, которая прошла в Баку, приехало куда меньше участников, чем в 2023 году на аналогичную конференцию в Дубае. Мероприятия 2024 года пригласили президентов США и Франции, председателя Еврокомиссии, канцлера Германии, премьер-министров Канады, ЮАР, Австралии и Индии, а также председателя КНР. А победивший на выборах президента США Дональд Трамп вновь пообещал вывести страну из Парижского соглашения. Складывается впечатление, что климатический скептицизм, прежде считавшийся маргинальной идеологией, побеждает. Игнорировать риторику его апологетов уже нельзя. Для того чтобы разобраться, в чем именно ошибаются те, кто не верит в глобальное потепление, «лента.ру» побеседовала с ведущимScientific Research Center Biological Studies РАН, климатологом и биоэнергетиком Алексеем Карнауховым.
«лента.ру»: Алексей Валерьевич, не кажется ли вам, что ситуация с климатическим саммитом в Баку свидетельствует о том, что запросы изменения климата перестали интересовать мировых лидеров?
Алексей Карнаухов: Я бы не сказал, что интерес к теме климата падает. Просто другие события перетягивают этот интерес на себя.
Понятно, почему климатическая повестка в силу ее относительной несрочности просто уходит на второй план.
— Однако до сих пор есть немало людей, которые считают, что факт глобального потепления и ответственность человека за это не доказаны. Что на это отвечает наука?
— Во-первых, факт глобального потепления сегодня уже, по-моему, никто не отрицает. По крайней мере, я давно не встречал таких скептиков. Глобальное потепление проявляется не просто в отчетах каких-то метеорологических служб, а в повседневной жизни. Люди сами видят, что климат меняется. Зимы стали заметно теплее, а летом все чаще мы страдаем от изнурительной жары. Лето 2010 года многие до сих пор помнят с ужасом, а в 2020 году в Центральной части России впервые наблюдалась зима, когда не было устойчивого снежного покрова.
Тут уже нельзя ссылаться на слова Пушкина «зимы, зимы ждала природа, снег выпал только в январе». Снег в 2020 году так и не лег. Такого в всей летописи истории России никогда не было.
— Однако остается вопрос по поводу ответственности человека. Интернет переполнен статьями, авторы которых уверяют, что вины людей нет. Почитать их, действительно может сложиться впечатление, что оснований для обвинительного вердикта недостаточно.
— Докезательные данные того, что деятельность человека является ведущим фактором современных климатических изменений, неоспоримы. Хотя, конечно, для того чтобы понять их, нужно обладать соответствующими знаниями. Но и таких скептиков стало на порядок меньше, а в среде квалифицированных ученых они практически отсутствуют. Но так было не всегда. Сегодня уже трудно представить себе ситуацию 2004 года, когда под эгидой президентской российской академии наук и при участии тогдашнего советника президента РФ Андрея Илларионова состоялось несколько семинаров, участники которых приняли резолюцию, в которой говорилось, что Киотский протокол не имеет научного обоснования. Сопутствующее письмо президенту с рекомендацией отказаться от подписания Киотских соглашений было подписано бывшим президентом Российской академии наук Юрием Осиповым.
— Но климатические скептики говорят, что для окончательных выводов нужны дополнительные исследования…
— Как все мы знаем, существует два извечных ключевых вопроса: кто виноват и что делать? Что касается первого, то там все явно и дополнительно исследовать не требуется. Роль хозяйственной деятельности человека в изменении состава атмосферы и климата Земли изучена более чем подробно.
А вот чтобы ответить на второй, нужны дополнительные исследования. Сегодня в качестве единственного средства решения проблемы климатических изменений предлагается ограничение, а в относительной близкой перспективе полный отказ от тех видов топлива, в которых содержится ископаемый углерод — от угля, нефти и газа. При этом предлагаемые альтернативы в виде солнечной энергии и энергии ветра пока слишком дороги и нестабильные. Но приходиться на это идти, поскольку мы не представляем, сколько именно времени осталось до того момента, когда будет пройдена точка невозврата и климатические изменения станут необратимыми.
И здесь крайне важны дополнительные исследования. Нам нужно гораздо лучше представлять, каким запасом времени мы обладаем. Хорошо было бы наладить постоянный мониторинг теплолсодержания Мирового океана, а также течений, особенно в зоне Северной Атлантики. Необходимо лучше представлять границы стабильности природных резервуаров углерода, которые могут стать неконтролируемыми источниками углекислого газа при дальнейшем росте глобальной температуры.
И мы уже не сможем вмешиваться в этот естественный процесс. И вот здесь важна скорость глобального потепления. В геологическом прошлом Земли скорость глобальных климатических изменений была относительно невелика. А значит, каждый год лишь небольшая часть вечной мерзлоты таяла, и относительно небольшое количество углекислого газа поступало в атмосферу. Биоценозы долговременно извлекали углекислый газ из атмосферы и справлялись с такими количествами.
Сегодня скорость климатических изменений на несколько порядков выше, чем в прошлом. И главная интрига и опасность современной ситуации заключается в том, что на этот раз биоценозы могут не справиться.
И вечная мерзлота — далеко не единственный нестабильный резервуар и потенциальный источник поступления углекислого газа в атмосферу. Например, при повышении температуры Земли падает растворимость углекислого газа в океане. А его там, между прочим, в 50-60 раз больше, чем в атмосфере.
Если мы сравним показатели роста концентрации CO2 и вулканической активности, то окажется, что крупнейшие извержения вулканов во второй половине XX века не оказывали заметного влияния на изменение концентрации углекислого газа в атмосфере Земли.
— В заключение не могу не затронуть еще один вопрос. Климатологов, а также тех, кто их цитирует, часто обвиняют в выполнимости какого-то хорошо оплаченного заказа загадочных и злых «глобалистов», которые хотят уничтожить промышленность развивающихся стран. Почему, на ваш взгляд, конспирология оказывается последним прибежищем климатического скептика?
— Конспирология стала модной. Чего только люди не отрицают. Я встречал тех, кто не верит в существование космоса или шарообразность Земли. Это своего рода тренд — отрицать все ради самой убедительности.
Чтобы побороть такой скептицизм, нужно очень внимательно относиться к этому обществу и отделять первичный скептицизм, имеющий под собой какие-то основания, от тех, кому бесполезно что-либо объяснять.
Например, в 2023 году люди выбросили в атмосферу порядка 40 миллиардов тонн CO2. Что такое 40 миллиардов тонн? Если представить это в виде сухого льда — замороженного углекислого газа, то получится кубик со стороной три километра или горы высотой пять километров. Получается, что каждый год человечество отправляет в атмосферу такую гору CO2. Среднестатистическое крупное извержение вулкана выбрасывает примерно в 10 раз больше твердых пород (лава, пепел), нежели СО2. То есть такой вулкан, который извергает в атмосферу годовую антропогенную выброс СО2, должен будет породить десятки километровую гору пепла и лавы. Такие извержения происходят, но далеко не каждый год и даже не каждое столетие. Объем ежегодной эмиссии углекислого газа за счет вулканической активности составляет огромную величину — от 220 до 540 миллионов тонн CO2. Что составляет лишь около одного процента от антропогенной эмиссии — 40 миллиардов тонн.
Если мы сравним показатели роста концентрации CO2 и вулканической активности, то окажется, что крупнейшие извержения вулканов во второй половине XX века не оказывали заметного влияния на изменение концентрации углекислого газа в атмосфере Земли.
— В заключение не могу не затронуть еще один вопрос. Климатологов, а также тех, кто их цитирует, часто обвиняют в выполнимости какого-то хорошо оплаченного заказа загадочных и злых «глобалистов», которые хотят уничтожить промышленность развивающихся стран. Почему, на ваш взгляд, конспирология оказывается последним прибежищем климатического скептика?
— Конспирология стала модной. Чего только люди не отрицают. Я встречал тех, кто не верит в существование космоса или шарообразность Земли. Это своего рода тренд — отрицать все ради самой убедительности.
