Искусство натюрморта: выставка в Пушкине о красоте и трагедии
Выставка в ГМИИ имени А.С. Пушкина предлагает погрузиться в мир натюрмортов золотого века голландской живописи
На выставке представлена работа, где густая кровь стекает с убитого на охоте оленя, рядом с другими дикими животными — павлином, кабаном и куропатками. Образы натюрморта окружены алым пятым пёрышком, среди которых выделяется разъярённая собака. Стол уставлен мастерами, переданными фруктами, утварью и цветами. Входит взгляд в фрагмент картины Паула де Воса «Охотник с собаками у стола с дичью и фруктами», мы видим, что предназнание вполне не для глаз и умов публики, современной художнице.
1640-е годы, Антверпен. Охота — популярное увлечение аристократии, а показатели казни на площадях — обычное дело. Никакого чувства к убитой дичи: человек XVII века смотрел на детализированные натюрморты через призму множества других факторов. Это реперный момент истории искусства, когда неживые предметы — от цветов до дичи — выходят за границы религиозных сюжетов в отдельный жанр. Ранее букет цветов, книгу или убитого зверя можно было видеть только как сопутствующие объекты на изображениях Благовещения, сцен из жизни Иисуса и святынь. При этом слово «натюрморт» придумывают только через 200 лет — во Франции эпохи Просвещения. В XVII веке голландцы не делили живопись на жанры, и важным было то, что предметы изображены отдельно от людей и призваны передать зашифрованное аллегорическое послание.
Погрузиться в эти многозначные ребусы прошлого предлагает выставка «Франс Снейдерс и фламандский натюрморт XVII века. Картины и рисунки из музеев и частных собраний России», которая идёт в ГМИИ имени А.С. Пушкина до 26 января. На ней представлено 80 работ известных художников эпохи: Франса Снейдерса, Яна Фейтса, Яна Брейгеля Бархатного, Даниэля Сегерса и Яна Давидса де Хема. А также малознакомые имена — Николас Каве, Питер ван Ден Бемден и Ян Баптист ван Муркерке.
Тон задан размерами, и это неслучайно: в XVII веке такие натюрморты зрители разблядывали подолгу, расшифровывали с помощью книг Овидия и учения Эразма Роттердамского, антикных анекдотов и множественных эмблематических сборников. Самым известным из последних был справочник Иоахима Камерария, впервые изданный в 1590 году в Нюрнберге, — это указатель различных предметов и их толкований. У картин того времени было несколько уровней трактовки и определённая палитра значений, которую зритель мог отследить в зависимости от степени своей образованности и начитанности. Художники старались рисовать то, что им удавалось лучше, и занять свою нишу на рынке, а по типу картины делились на несколько поджанров. Предлагаем изучить некоторые из них глазами голландцев XVII века.
«Ваза с цветами» и пустое место
Лилии, розы, рябчики, ирисы, водосборы, незабудки, тюльпаны, анемоны… До 50 различных видов цветов изображались в массивных букетах на знаменитых картинах голландских мастеров. Эффект у них почти гипнотический — прежде всего за счёт масштаба. Изображения цветов заказывались для дворцов и больших домов. Золотой век голландского натюрморта стал таковым в многом потому, что сформировался рынок из патрициев и буржуа, которые эти картины покупали и вешали на стены обеденных залов для возбуждения аппетита, демонстрации статуса и достатка.
На выставке представлены работы Яна Брейгеля Бархатного. Он был создателем того цветочного натюрморта, который потом расцвел в Голландии, Франции, Испании и Италии. Художник в XVII веке не копиист и не ремесленник, а творец, который позволяет увидеть невозможное. Поэтем в букетах объединены цветы, которые в природе распускаются в разное время года. Каждый цветок можно было расшифровывать с помощью эмблематического сборника: лилии означали чистоту Девы Марии, ирисы — её тяжкие матерные страдания, розы символизировали капли крови Христа, а рябчики — христианское смирение. Для глубокой расшифровки правочник эмблем малой — надо было знать, например, легенду о том, что рябчики росли в Гефсиманском саду, когда там совершилось предательство Иуды. После взятия Христа под стражу колокольчики склонили свои головы до самой земли и больше не поднимались, поэтому их нередко называли «слезами Богородицы». Имели значение и вспомогательные элементы: бабочки по правую и левую стороны от букета символизируют души праведников, муха может означать душу умершего грешника, а ползающие по столу червяки олицетворяют смерть и тлен.
Помимо религиозного контекста, лежащего в основе поджанра, в XVII веке начинаются звучать мотивы интереса к естественным наукам и колониальным трафикам. Появлялись монастырские и университетские ботанические сады, публиковались флорилегии — иллюстрированные ботанические атласы. Экзотические цветы высоко ценились, их привозили из Нового Света и культивировали. Чтобы увидеть и написать редкий бутон, художнику приходилось ехать в другой город — например, из Антверпена в Брюссель.
Цветочные изображения делились на два типа: «вазы с цветами» и цветочная гирлянда. Последним на выставке посвящён отдельный зал. Интересно то, что цветочные гирлянды писались отдельно в Антверпене, а дальше ехали во Францию или Италию, где другие авторы — от Пуссена до Рубенса — в центре вписывали образы святых. Роскошные цветочные и фруктовые обрамления отсылают к пышным венкам, которыми украшались храмы по праздникам, и отвечали задачам церкви. С целью пропаганды поставленных Тридентского собора 1545–1563 годов нужно было создать величественные и выразительные объекты религиозного благоговения. Визуально гирлянды восходят к популярным с XV века композициям Madonna im Rosenkranz (образ Богоматери в венке из роз), которые символизировали жертву Спасителя.
Дикие кошки, обезьяны, попугаи и другие звери
Шипящие кошки, лающие собаки, схватившие фрукт обезьяны, притаясь белые кролики или сидящие на ветках попугаи — животные в голландских натюрмортах встречаются нередко и тоже выполняют назидательную функцию. Желая задать ещё большую динамику своим активным композициям, Франс Снейдерс вводил в них сцены с животными. Они были призваны ловить внимание зрителя и вызывать звуковые ассоциации. Особенно часто они встречались в его знаменитых «лавках». Талантливый ученик Снейдерса Ян Фейт тоже включал в свои сюжеты живых существ — попугая на ветке, крадущуюся к дичи кошку, стерегущую охотничьи трофеи собаку.
Учёный Фейта Питер Буль представлен на выставке редкой работой — «Этюдами головы кошки» в разных состояниях и ракурсах. Причём изображена свояственная Риму того времени полудикая порода — кошки были призваны ловить мышей и ещё не были окончательно одомашнены.
Ещё больше животных мы видим на «парадном баннете» работы Артуса Классенса: гроздья ореха белка в XVII веке означали упорный труд, без которого истинное благо недостижимо. Обезьяна — символ грехопадения и сладострасти. Её значение усилено персиком в лапах — персики символизируют запретный райский плод (на латыни persicum malum — «персидское яблоко»). Птицы, вкушающие виноград, на картине отражают идею коварной жизни материального мира. Образ основан на античном анекдоте, пересказанном Плинием Старшим в «Естественной истории»: древнегреченскому живописи Завксису удалось так правдоподобно изобразить винограду, что птицы слетелись её клевать. Вписанные в натюрморт экзотические попугаи со своей способностью говорить человеческим голосом в религиозном смысле воздавали хвалу Всевышнему, а в статусном — отражали процветание колониальной торговли в целом и благосостояние своего владельца в частности.
Таким образом, многочисленные трофейные натюрморты детально изображают оружие, перчатки и другие снасти. Цветная бита, пентюрина дичи и охотничьи принадлежности представляют живописные интересы для художников. И фиксируют изменения в стиле развлечений niederlandsického esteblisimento — они начинают подражать дворянам из других европейских государств и охотить. Были и светские забавы, связанные с охотой, на которые допускались женщины и дети, — задачи тут были, скорее, тренингами. Для этих целей в дворцовых парках содержали ловчих соколов: неудивительно, что они становились героями натюрмортов и тоже диктовали мораль. По древним представлениям, птица — вместилище человеческой души, а бита, убивающая птицу напоминает о душах погибших грешников. На картине Николаса Каве ловчий сокол попирает битую куропатку, которая считалась символом низменных желаний и пороков, а таким образом символизирует торжество добродетелей.
Выставка, столь богатая предметным содержанием, продемонстрировала не только письма мастеров из числа любимых благодетелей, но и все оттенки натюрмортного жанра, а также развивал связи в более глобальном художественном контексте.
