Канны-2025: непростая случайность
«Золотую пальмовую ветвь» 78-го Каннского кинофестиваля взял фильм «Простая случайность» Джафара Панахи
Программа основного конкурса этого года смотрелась довольно увлекательно, несмотря на то, что, как обычно, вносила свои поправки и уточнения. Кроме испанского экстримального экспириенса «Сирата» и выхода на территорию французской «новой волны» американца Ричарда Линклейтера, остальное в конкурсе не удивило и не потрясло. Уэс Андерсон выступил как Уэс Андерсон, братья Дарденнны — как братья Дарденнны, что не было ни хуже, ни лучше самого себя. Так же можно сказать и о Джафаре Панахи и даже о Жюлиии Дюкурно, снявшей обыкновенную напыщенную феминистскую комедию.
В каннском конкурсе этого года не нашлось таких хитов, как «Анора», «Субстанция» или «Эмилия Перес» — на подобный успех претендовал «Эддингтон» Ари Астерa, но он с треском провалился. В общем, характерно, что ни один фильм на английском языке (а их было пять) даже близко не подступился к наградам, хотя именно они были основными носителями «звездной силы». «Сентиментальная ценность» Йоакимa Триера вызвала большие восторги, и это один из каннских фильмов 2025 года, который, как к нему ни относись, скорее всего сможет капитализировать эти восторги в неплохие кассовые сборы и оскаровскую номинацию — в том числе благодаря награждению этого фильма вторым по значению призом, Гран-при жюри.
Жюри под председательством Эммануэля Берко сделало весьма политизированный и жюри под ее руководством сделало не только очевидный, но и благодарный выбор, оценив «Золотую пальмовую ветвью» настрадавшегося в иранских застенках режиссера Джафара Панахи. Его фильм «Простая случайность» (Un simple accident) — трагикомедия абсурда о палачах и жертвах и своеобразной предопределенности судеб одних и других. По сюжету палача, попытался людей на допросах, в результате незначительного инцидента обнаруживает одна из его жертв. Попытки проходили с закрытыми глазами, но палача узнали по скрипу протезов ноги. Чтобы удостовериться, того ли человека он собрался закапывать живым, жертва привлекает к допросам нескольких своих товарищей по несчастью, но между ними, как обычно у людей демократических взглядов, начинаются прения, демонстрирующие в итоге их человеколюбие. Именно за него, а не только по политическим соображениям, по словам взволнованной Бинош, фильм и удостоился высшей каннской награды. Столь же важно и то, что Панахи, ставший теперь полным кавалером золотых орденов всех трех главных фестивалей мира (его «Круг» выиграл в Венеции, а «Такси» в Берлине), в этом году лично присутствовал на церемонии — бывает времена, когда он вынужден был присылать из Ирана флешку со своим фильмом.
Все остальные призы, если честно, не имеют такого уж большого значения. Китайский (почти) непроходимый «артхаус» для конченых синефилов «Воскрешение» (Resurrection) Би Ганя удостоися «специальной награды» — наименее из возможных. Главная бразильская звезда Вагнер Моура («Нарко») был награжден призом за мужскую роль за фильм «Тайный агент» (O Agente Secreto) Клебера Мендосы Фильо, в котором сыграл человека с двойной идентичностью, возвращающегося в родной город Ресифе во времена бразильской милитаристской диктатуры. Мендосу Фильо был назван и лучшим режиссером — во многом за визуальную выразительность этой картины, многие сюжетные линии и повороты которой, боюсь, будут понятны только бразильцам.
Приз за лучшую женскую роль отдали непрофессиональной актрисе Надие Милли-ти, снявшейся в фильме Афсине Эрзи «Младшая сестра» (La petite dernière), — ее героиня, девушка по имени Фатима, задвигает на дальний план свою мусульманскую религиозность в угоду сексуальной раскрепощенности современного французского общества. При всей энергетической нахрапистости дебютантки эту женскую роль нельзя назвать лучшей на фестивале, где была, например, работа Дженнифер Лоуренс («Умри, моя любовь»).
Братья Дарденны, редко уезжающие из Канн без призов, «заграбастали» в этот раз приз за сценарий. В основе их «Молодых матерей» (Jeunes mères) правдодетально проработанный сценарий, но кое-что стоит и умение режиссеров его воплотить, в частности в работе с несовершеннолетними актрисами в ролях девочек из бедных и неблагополучных семей, рожающих детей, не выходя из детского возраста.
Один из немногих по-настоящему актуальных конкурсных фильмов, великолепно снятое в марокканской пустыне экзистенциальное роуд-муви «Сират» (Sirat) испанца Оливера Лаша, разделил Приз жюри с гораздо более предсказуемым и вторичным немецким «Звуком падения» (Sound of Falling) Маши Шилински. При всей вычурности этого произведения, отражающего пустопорожние перетасовки памяти у представителей разных поколений семей, обитающих в одном доме, надо отдать должное его своеобразию и нетривиальности. На фоне других свершаемых «женской режиссуры», продемонстрированных в этом конкурсе (интересно, что все они, кроме Шилински, остались без призов — при том, что жюри было преимущественно женским), оно не лишено какой-то внутренней убедительности, хотя настроиться на его звуковую волну — задача для многих непосильная.
Отдельное жюри под руководством итальянского режиссера Аличе Рорвакера, отсматривавшее все дебюты на фестивале, наградило «Золотой камерой» иракский фильм «Президентский торт» (The President’s Cake) Хасана Хади. Это первая в истории награда Ирака на фестивале.
