Фейт Хартли имела видение семьи с двумя дочерьми: блондинкой и рыжей. «Я подумала, что у меня будет такая, как я,» делится Хартли, 35 лет, из своего дома в долине Сан-Фернандо, где она живет с Нилом Робертсоном, 49 лет, своим мужем и рыжим шотландским технопредпринимателем. «А у него может быть такая, как он.»
Пара с радостью встретила свою первую дочь, Эспен, через естественное зачатие четыре года назад, она унаследовала огненно-рыжие волосы отца. Вскоре после этого Хартли выразила желание о второй дочери. «Выросшая в семье с множеством девочек, я подумала, что было бы здорово воссоздать эту динамику,» объясняет она.
Мальчик у них не был на повестке дня. Через своих подруг из Калифорнии Хартли узнала о возможности выбора пола через экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО), практика, разрешенная только в нескольких местах мира. В восторге от возможностей, она изучила черты, которые можно было бы выбрать. «Я подумала, давайте сделаем блондинку. Но мой врач сказал, что это пока невозможно, так что мы решили на еще одну девочку вместо этого,» вспоминает она.
Пара прошла одну процедуру ЭКО в Южнокалифорнийском центре репродуктивной медицины за значительную сумму около 30 000 долларов (примерно 23 000 фунтов стерлингов), что составило бы почти 10 000 фунтов в клинике Великобритании — по сути, это была покупка уверенности для Хартли в достижении цели иметь вторую дочь. В результате этого усилия на свет появилась Бардо, теперь почти двухлетняя девочка, которая появилась на свет как радужный блондинка.
«Это было прекрасно,» восторженно говорит Хартли. «Барду похожа на меня, у нее мои черты, и я получила свою ‘мини-я’ рядом с отражением Нила. Я получила именно то, что хотела.»
Добро пожаловать в Калифорнию — самопровозглашенную столицу плодовитости мира. Либеральные нормы штата и процветающий рынок привлекают состоятельных людей со всего мира, стремящихся создать свои семьи, не обращая внимания на связанные с этим затраты. Законодательство Калифорнии легально поддерживает коммерческое суррогатное материнство (что может обойтись клиентам в более 100 000 долларов плюс расходы на проживание), донорство яиц (до 150 000 долларов), донорство спермы (примерно 5 000 долларов) и выбор пола, а в некоторых случаях и других черт, таких как цвет глаз, за примерно 30 000 долларов.
С 92 клиниками по лечению бесплодия Калифорния занимает первое место в США по их количеству, а спрос на эти услуги создал конкурентную среду, в которой врачи едва успевают за подготовкой. Растущий интерес также породил нишевый рынок высококлассных «консьержей» по плодовитости, которые удовлетворяют специфические запросы, такие как поиск акупунктуристов или организация нескольких суррогатов для одновременных беременностей.
Это увлечение отражает тот же менталитет биохакинга, который наблюдается в Силиконовой долине. Клиники теперь предлагают продвинутое генетическое тестирование для выявления предрасположенностей к более чем 600 заболеваниям и состояниям. Поскольку генетические черты, такие как цвет волос и интеллект, могут быть проанализированы, можно задаться вопросом, не является ли это лишь вопросом времени, прежде чем родители смогут выбирать физические характеристики или личностные черты своего ребенка. Это поднимает этические вопросы вокруг евгеники и коммерциализации деторождения.
Этические соображения
Хотя многие клиенты в Калифорнии сталкиваются с проблемами фертильности, инвазивный и дорогостоящий характер ЭКО — которое может стоить десятки тысяч долларов за одну попытку — часто ставит его на последнее место среди пар, пар однополых пар и одиночных родителей, стремящихся создать семью. Во многих индустриализированных странах эмбрионы ЭКО могут тестироваться на специфические генетические заболевания, но в США отсутствуют нормы, регулирующие отбор эмбрионов по полу или чертам, что ставит как пациентов, так и врачей в этически неоднозначные ситуации.
Доктор Джеффри Штейнберг, специалист по ЭКО в Лос-Анджелесе, поддерживает немедицинский отбор эмбрионов. Большинство его клиентов, которые приезжают из стран, где выбор пола и черт запрещен, используют ЭКО, чтобы получить некоторый контроль над своей генетической наследственностью. Интересно, что около 90 % его пациентов не сталкиваются с проблемами фертильности; они даже предпочли методы репродукции, обходящие традиционное зачатие, выбрав ЭКО вместо этого.
Штейнберг с гордостью сообщает о 92% точности в предсказании цвета глаз. Он разъясняет: «Мы не создаем голубые глаза; мы выбираем эмбрионы с генетическим потенциалом для голубых глаз.» Тем не менее, он предполагает, что существует пять разных оттенков синего, что может привести к будущим запросам клиентов о неожиданных вариациях по мере роста детей. Цены на ЭКО в его клинике колеблются около 30 000 долларов, с дополнительными 10 000 долларов за генетическое тестирование.
Хотя многие страны ограничивают выбор пола, чтобы избежать гендерного дисбаланса, Штейнберг утверждает, что ландшафт относительно сбалансирован. Он отмечает, что международные тренды колеблются, причем такие страны, как Индия, отдают предпочтение мальчикам, в то время как Китай теперь стремится к девочкам, чтобы восстановить баланс своей численности. В противовес этому, США и Великобритания остаются близкими к равному распределению, слегка наклоняясь в сторону рождения девочек.
Не почивая на лаврах, Штейнберг стремится расширить доступные варианты для будущих родителей. Он в данный момент сотрудничает в рамках исследования, чтобы анализировать генетические черты от своих известных клиентов-баскетболистов, надеясь в конечном итоге предложить родителям возможность выбирать эмбрионы, которые могут привести к более высоким детям.
Штейнберг предсказывает, что комплексный генетический профиль может выявить такие черты, как рост, предрасположенность к ожирению, развитие мышц и другие характеристики в будущем. Он задается вопросом о последствиях потенциального разрешения более богатым семьям создавать «супердетей», в то время как у других могут быть обычные черты. «Этот вопрос требует обсуждения,» утверждает он, отмечая, что регулирование научного прогресса остается сложной задачей. Он ставит под сомнение представление о том, что люди должны принимать натуральные черты, спрашивая, осуждает ли общество того, кто хочет улучшить свою внешность.
Артур Каплан, профессор биоэтики Нью-Йоркского университета, выражает опасения по поводу скользкой тропы к генетическому улучшению. Он подчеркивает проблематичный пересекающийся момент между тестированием на заболевания и улучшением, признавая потенциал будущих возможностей генетического тестирования в коммерческой среде. Он предостерегает, что создание узкого определения «идеального» ребенка поднимает серьезные этические различия в общественных взглядах на репродукцию.
Доктор Каплан отмечает отсутствие регулирующего импульса, учитывая требования богатых клиентов и нежелание правовой системы США накладывать ограничения на коммерческие репродуктивные практики. Он предупреждает, что евгеника может стать реальностью без надлежащего контроля.
Ландшафт ЭКО в Америке
Это трансформационный период для ЭКО в США. На днях все-республиканский Верховный суд штата Алабама постановил, что эмбрионы ЭКО должны иметь те же юридические права, что и живые дети, вызывая опасения по поводу потенциального уголовного преследования за обращение с невостребованными эмбрионами. Это событие многие расценивают как прямое последствие назначения Трампом судей Верховного суда, которые аннулировали дело «Роу против Уэйда» в 2022 году.
На этом фоне Трамп пообещал бесплатное ЭКО, если он вновь займет пост президента, подчеркивая свою про-семейную позицию. Однако либеральная политика Калифорнии в области услуг по фертильности, скорее всего, не станет более строгой, что способствует ее привлекательности как места назначения для доноров яиц, стремящихся к выгодному вознаграждению. С тех пор как в 2016 году был снят верхний предел на вознаграждение доноров, финансовые вознаграждения за извлечение яиц колеблются от 10 000 до 30 000 долларов, при этом некоторые доноры получают до 150 000 долларов.
Конкуренция за доноров возрастает, что способствует росту «поисковиков яиц», таких как Гейл Секстон Андерсон, известная своими впечатляющими навыками поиска. Андерсон, 65 лет, завоевала репутацию на протяжении почти трех десятилетий, обладая обширной базой данных потенциальных доноров, которые соответствуют требованиям клиентов. «Моя цель — помочь людям найти то, что они ищут,» утверждает она, отмечая, что наблюдается тенденция к тому, что клиенты с требовательным образом жизни предпочитают делегировать сложные детали поиска доноров.
С каждым запросом клиента становясь всё более специфичным, Андерсон часто проводит «директивные поиски» для труднодоступных доноров через социальные сети. Некоторые клиенты требуют людей с образованием Ivy League, обладающих музыкальными талантами, в то время как другие имеют уникальные критерии. Андерсон утверждает, что «каждый имеет право на то, что для него важно.»
Цены на доноров аналогичны ценам на товары класса люкс, где доноры зачастую устанавливают свои ставки вознаграждений, которые часто превышают 100 000 долларов. В США доноры также могут выбрать разорвать контакт с любыми будущими биологическими детьми.
Тенденции суррогатного материнства в Калифорнии
Спрос на суррогатов резко возрос в последние годы, и это обусловлено различными мотивациями. Некоторые пары выбирают суррогатное материнство из нужды, в то время как другие смущены перспективой родов. Калифорния разработала благоприятное законодательство в отношении суррогатного материнства с начала 1990-х годов, установив себя как ведущий выбор для родителей, ищущих суррогатов. Штат стал первым, кто внедрил предродовые акты о родительстве, таким образом обеспечивая предусмотренных родителей юридическим признанием их статуса до рождения ребенка.
В Калифорнии суррогаты могут получать финансовую компенсацию, в отличие от нескольких штатов, таких как Небраска и Луизиана, и даже Нью-Йорк легализовал коммерческое суррогатное материнство только в 2021 году, побуждая заинтересованные пары искать суррогатов в Калифорнии.
Компенсация для суррогатов может превышать 100 000 долларов, а расходы могут достигать общих затрат почти 200 000 долларов, удвоившись за десятилетие из-за растущего спроса и изменения общественного мнения. Знаменитости, такие как Николь Кидман и Ким Кардашьян, подчеркивают растущую тенденцию к суррогатному материнству.
Хотя Американское общество репродуктивной медицины демонстрирует лучшие практики по выбору суррогатов, эти рекомендации не имеют юридической обязательности. Найти подходящего суррогата может быть трудоемким занятием для родителей, особенно поскольку комплексное сопоставление требует ведения переговоров через юридические каналы.
Роскошная фирма IMA ART, работающая из Беверли-Хилс, соединяет представителей ultra-high-net-worth с тщательно отобранными суррогатами. Сооснователи Рон Сонненберг и Мишель Танг тщательно проверяют суррогатов, которые подают заявки в интернете, оценивая такие факторы, как домашняя среда и родительские практики.
Предпочтения клиентов также определяют строгие условия, касающиеся поведения суррогата во время беременности, включая диету и использование косметики. Некоторые родители даже вводят случайное тестирование на алкоголь или требуют ДНК-подтверждение перед тем, как забрать своего ребенка домой. Среди необычных запросов IMA ART организовала одновременные беременности с несколькими суррогатами в связи с желанием иметь «雙胞胎».
Служба консьержей IMA ART привлекает значительные сборы, колеблющиеся от 30 000 до 85 000 долларов, не включая расходы на лечение бесплодия и суррогатное материнство. Команда помогает на всех этапах процесса, от записи на прием до графиков приема лекарств, обеспечивая высокий уровень поддержки клиентов.
Клэр Кук, 24 года, родом из Оклахомы, недавно стала суррогатом в IMA ART. «Я хочу помочь кому-то,» сияет она, отражая свой энтузиазм. Работая специалистом по технической поддержке в местной больнице, специализирующейся на женском здоровье, она почувствовала необходимость реализовать это направление. «Это лучший способ, которым я могу помочь, и я вижу в этом знак для себя.»
Сопоставившись со своими клиентами, Кук готовится к своей предстоящей поездке в Лос-Анджелес для процедуры извлечения яиц. «Финансовая поддержка будет полезна для будущего моего собственного ребенка. Все дело в том, чтобы помочь другим создать семьи и дать начало новой жизни.»
Что касается Фейт Хартли, её планы по расширению семьи включают рассмотрение суррогатного материнства для третьего ребенка. «Мои беременности были сложными,» признается она, но она осознает веру своего мужа в важность пренатальной связи. Она также выражает желание иметь мальчика, отмечая, что у них в данный момент есть один замороженный мужской эмбрион и два женских эмбриона. Хотя такие варианты могут показаться контролирующими, она утверждает, что современная медицина часто изменяет ход природы. Если будет возможность также выбрать такие черты, как цвет глаз или темперамент, она полностью поддержала бы такой выбор. «Почему бы и нет?» — заключает она.
